Оскорбление действием: почему у Путина остался только один маневр

Если участия Путина на переговорах в Стамбуле не произошло, то очевидно, что Кремль уже не был готов к каким-либо серьезным договоренностям. Если бы поехал, например, Лавров, Ушаков и так далее — это была бы, по крайней мере, делегация, выражающая уважение к тем, с кем они собирались вести диалог. Скорее всего, не к украинцам, а к американцам, но тем не менее. Но был выбран унизительный вариант — делегация, состоящая из непонятно кого, из технических лиц, во главе с Владимиром Мединским, который возглавлял столь же унизительную делегацию в 2022 году.

Это, по сути, условный вариант ультиматума и предложения о полной сдаче Украины. Вряд ли они озвучат что-то, с чем украинская сторона могла бы согласиться. Это скорее попытка выкрутиться из ситуации, в которой Путину ехать нельзя. Зеленский, тем не менее, едет, и Кремль хочет нанести ему, что называется, "оскорбление действием" — вот этой самой делегацией.

Понятно, что она едет не для того, чтобы реально о чем-то договориться или что-то обсуждать. Думаю, они примерно повторят то, о чем говорили накануне. Украинская делегация будет пытаться говорить о перемирии на 30 дней и, скорее всего, не получит никакого внятного ответа от российской стороны. Российская делегация будет озвучивать либо совсем технические вещи, которые бессмысленно обсуждать без политического решения о прекращении огня, либо, как второй вариант, — стандартный российский набор: "демилитаризация", "денацификация" и, я бы сказал, "дезеленскизация", то есть ухода Владимира Зеленского и ряда других требований, абсолютно неприемлемых с точки зрения каких-либо реальных переговоров. И на этом все закончится. Поскольку все это будет происходить за закрытой дверью, потом обе делегации выйдут и скажут, что переговоры сорвала противоположная сторона.

Какой будет реакция Запада? Плохой вариант — если Дональд Трамп будет настаивать на продолжении переговоров хотя бы в таком формате. Хороший вариант — если Трамп присоединится к европейским политикам, которые, скорее всего, на выходных объявят о введении новых санкций. 17-й пакет хоть и пустой, но все же согласованный. Также существуют британские санкции, которые до сих пор не пустили в ход. И, возможно, появятся американские санкции — пусть даже не самые серьезные, но и это будет существенным поворотом, поскольку при Трампе США еще ни разу не вводили санкции синхронно с Европой против РФ.

И в этом случае у Путина остается один маневр — на поле боя. Он тянет время, не хочет выходить из переговоров, потому что от самого процесса он в целом выигрывает, не отдавая ничего взамен, и при этом продолжает наступление. Судя по действиям России сейчас, никаких серьезных, полноценных переговоров до осени не будет. Даже если вдруг Путин, под давлением Трампа (чтобы не разорвать отношения с ним), согласится на некое "тридцатидневное перемирие", обсуждение его условий и реализация затянутся до тех пор, пока погодные условия не затруднят боевые действия для российской армии — то есть до осени.

Рекомендуем:

В РФ заявили о своей позиции и задачах на переговорах в Стамбуле - детали

Что будет тогда, пока обсуждать бессмысленно — все будет зависеть от состояния армий к концу сезона. Если у Путина будет уверенность, что российская армия может продолжать наступление и побеждать, никакого результата не будет. Если же у него появится ощущение, что продвижение российской армии застопорилось окончательно, тогда он может перейти к заключению некоего мирного соглашения. Оно, по его расчетам, должно будет:

1. Зафиксировать полный контроль над временно оккупированными территориями Украины;
2. По возможности — отрезать еще какую-то часть территории (он говорил об этом еще летом прошлого года, требуя Запорожье и Херсон);
3. Дать России возможность перегруппироваться и подготовиться к новой, столь же масштабной войне за оставшуюся часть Украины.

Украина в данном случае будет действовать реактивно, потому что не она начинала эту войну и не ей выдвигать инициативы в ситуации, когда ресурсов для масштабного контрнаступления у украинской армии нет.

Иван Преображенский, кандидат политических наук, эксперт по вопросам Центральной и Восточной Европы, специально для Главреда

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред