Люди, на головы которых падают бомбы и ракеты, справедливо возмущаются тем, что я меньше пишу и говорю об Украине. Оправдание мое сводится к тому, что я не журналист, чтобы информировать, и не священник, чтобы утешать. Я теоретик, моделирующий различные сценарии развития ситуации, но, если ситуация не развивается, то писать мне не о чем. Сейчас именно такой момент. Крови много, жертв много, трагедий – несть числа, событий – нет.
Штиль сам по себе – штука выматывающая, чем меньше реального движения, тем больше эмоциональных подвижек. Настроения масс с обеих сторон противостояния быстро меняются. От шока к ярости, от ярости к истерике. Эта истерика пока носит скрытый характер, но она уже серьезно влияет на ситуацию, а будет влиять еще больше. Таким образом тупик углубляется, даже когда ничего вокруг не происходит.
Стоячая вода опасна, в ней плодятся микробы, поэтому обе стороны будут делать непрерывные попытки возобновить хоть какое-то движение, но будут ли они успешными – большой вопрос.
Что мы имеем на сегодняшний день объективно:
1. Россия провалила первоначальный план спецоперации – нанесение мгновенного и относительно бескровного военного поражения Украине с установлением протектората над всей ее территорией через поставленное в Киеве марионеточное правительство – и вывалилась-таки в вязкую региональную войну, развивающуюся по афганскому сценарию.
2. Кремль не был обескуражен тем, что первоначальный план не сработал, и быстро перестроился, настроившись на длительную военную кампанию в юго-восточной Украине и на затяжную экономическую блокаду со стороны Запада.
Новой промежуточной целью войны, по всей видимости, для Кремля является возвращение к проекту «Новороссия» в его первоначальном виде – к созданию из части оккупированных украинских земель марионеточного государственного образования, либо полностью интегрированного в состав России, либо являющегося формально независимым, как нынешняя Абхазия, например.
Читать такжеТревожные сигналы для Украины: почему Киев вскоре начнут уламывать на компромиссы с Путиным
Так или иначе Россия при всех введенных санкциях обладает автономным ресурсом для ведения многолетней войны, и это та реальность, с которой придется считаться.
3. Украине в новых условиях необходимо выработать новый политический и общественный консенсус по отношению к необходимости ведения многолетней тотальной и непрерывной войны с Россией. При этом выработка такого консенсуса будет не таким однозначным процессом, как выработка первичного «консенсуса сопротивления», возникшего в первые дни и недели после вторжения.
Читать такжеСпасение России от поражения, или Что не так с предупреждениями Байдена о вторжении
4. Аналогичные процессы будут происходить в Европе, где от консенсуса по предоставлению Украине необходимой и безотлагательной помощи в целях предотвращения ее военного разгрома и полной оккупации Россией надо перейти к консенсусу о финансировании за счет средств коллективного Запада ведения Украиной многолетней позиционной войны с превосходящими силами противника, где три года видятся как минимально реалистичный срок.
Можно предположить, что в Европе сформируются два четко выраженных альянса «за» и «против» такой длительной поддержки с лидерством США и Великобритании, с одной стороны, и Германии, Франции и Италии – с другой.
Читать такжеПочему Украина вправе требовать от Запада вооружения, а не просить
5. Давление извне на Украину с целью заставить ее пойти на территориальные уступки России ради заключения временного перемирия будет возрастать. Способность украинского руководства сопротивляться этому давлению будет ослабевать. Зеленскому придется все чаще и чаще задумываться о необходимости глубокого и крайне опасного для него политического маневра, в рамках которого он должен будет объяснить нации реальный расклад сил и перспективы выживания государства при разных сценариях развития ситуации. Возможно, это потребует формирования более сложной политической концепции, чем «доктрина Арестовича», и создания более широкой политической коалиции, чем имеющаяся.
Полагаю, поэтому, что наблюдаемая событийная неподвижность является затишьем перед бурей, которая разразится не позднее конца лета.
Владимир Пастухов, политолог, юрист, публицист