Долгая война: какие вызовы ждут украинцев

Украину сейчас часто сравнивают с Израилем. С Давидом, побеждающим Голиафа. Впрочем, есть ряд основополагающих различий между Украиной и государством еврейского народа. Одна из них - наша война с Россией продолжается десятый год. Ее полномасштабная фаза - 20-й месяц. Современный Израиль не знает ни одного полномасштабного межгосударственного вооруженного конфликта, который бы длился так долго. Даже самая долгая из всех-израильская война за независимость длилась чуть менее 20 месяцев.

Как подсчитали специалисты Upsala Conflict Data Program, война, затянувшаяся более чем на год, в среднем длится более десяти. Если брать за точку отсчета российско-украинской войны аннексию Крыма, то уже через полгода мы подтвердим эту статистическую теорему. Но пока не о статистике. Сейчас о стратегии выживания и победы в условиях, когда война может продолжаться еще годами. Не зря последнее число The Economist призывает перенести фокус международного внимания с послевоенного восстановления Украины на стратегию долгой войны и поиск и аккумуляцию ресурсов, необходимых для ее ведения.

Месседж ведущего британского журнала однозначен: нам придется реформироваться и воевать одновременно. Потому что никто не знает, когда для Украины наступит post war. Более того, никто не может гарантировать, как закончится экзистенциальный поединок Украины с Россией.

Мы счастливое поколение: в отличие от наших предков, которые пытались обрести независимость, но сплошь и рядом оставались один на один с московской ордой, на этот раз Запад единодушно поддержал наш отчаянный порыв отстоять Украину. И это - в сочетании с невероятной солидарностью, жертвенностью и выносливостью украинцев – стало залогом того, что мы не только выстояли, но и освободили часть оккупированных земель.

Впрочем бежать спринт всегда легче марафона. Логика марафонской дистанции совсем другая. Харизма должна институционализироваться. Героизм - уступить место планированию и дисциплине. В отношениях с партнерами и союзниками ставку следует все больше делать на прагматизм и учет их интересов, а не на безусловную поддержку.

Перед какими вызовами нас ставит понимание, что большая война может не завершиться не только в этом году, но и в следующем, а возможно – и в 2025-м?

Во-первых, нельзя откладывать реформы на потом. Потому что потом может не наступить. Настроения на фронте напрямую зависят от эффективности и справедливости в тылу. Спрут ВЛК и апофеозом распила бюджетов всех уровней демотивируют фронтовиков. Чем больше коррупции и несправедливости в тылу, тем труднее находить желающих воевать на фронте. Несмотря на искреннее увлечение операциями ГУР, СБУ и ССО в глубоком тылу врага, квадратные метры нашей земли возвращают под украинский контроль именно штурмовики. И желательно не грубые 50-летние дяди с десятками хронических болезней в анамнезе. Где брать мотивированных, хорошо обученных и должным образом обеспеченных бойцов – сейчас главный вызов для ВСУ. Потому что хоть это и "война дронов", но во вражеские шанцы заходят живые люди...

Во-вторых, нам следует на время забыть о выборах, но при этом не потерять демократическую легитимность власти и фундаментальные для демократии свободы: слова, религии, экономической деятельности. И конечно приоритетом должна стать судебная реформа. Естественное во время войны усиление полномочий силовиков должно быть сбалансировано доступным, нелицеприятным, добродетельным и справедливым судом. Тем, что в англо-саксонской правовой традиции называют due process. Запрос на справедливость, который только нарастает, будет либо канализован в судебных процессах, либо взорвется стрельбой на улицах. Есть и третий вариант-справедливый судебный процесс подменят коррупционные схемы в правоохранительных органах, которые станут аналогом путинских "силовиков", самоуверенно ведущих Россию к стратегической катастрофе. Только успешные реформы (особенно при отсутствии символических побед на фронте) будут легитимизировать власть в глазах общества после того, как истечет конституционный срок каденции парламента и президента.

В-третьих. Уже сейчас мы должны думать, говорить, дискутировать, какой мы видим послевоенную Украину. Какой она должна быть. И не так о восстановлении / rercovery, как об очертаниях будущего общественного договора и будущего государства. Войны, особенно затяжные войны, побуждают к концентрации власти и ограничению демократии. Поскольку сейчас очевидно, что война с Россией не завершится ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра, нам надо формировать общественный запрос на будущее. Надо четко формулировать, за что мы воюем. Для какой "страны мечты" ежедневно теряем ее лучших дочерей и сыновей. Сразу после завершения войны нам нужен новый общественный договор, зафиксированный в Конституции.

И ключевым вопросом этой конституции должно быть - кому мы, народ Украины, передаем главные властные полномочия после завершения войны. Сейчас они сконцентрированы в руках офиса Президента. Это очевидно и для военного времени, возможно, и хорошо. Как говорил судья Верховного Суда США Хьюго Блэк, когда суд обсуждал за закрытыми дверями печально известное дело In Korematsu V. United States (подтвердившее конституционность содержания в концлагерях американцев японского происхождения во время Второй мировой войны), "кто-то должен вести эту войну: мы или Рузвельт. Мы - точно не можем". Зеленский, который достойно встретил полномасштабное вторжение и сохранил управляемость страной в самые трудные времена, должен довести эту войну до хорошего скутка. Но это отнюдь не значит, что после победы мы должны и дальше жить в парадигме военного времени. А именно такое искушение естественно возникнет у ОП, привыкшего управлять страной из одного офиса без всяких сдержек и противовесов. По войне мы должны не просто избрать своего сэра Климента Этли вместо украинского Черчиля, - мы должны созвать свой Филадельфийский конвент, чтобы вместо концентрации власти в руках электорального монарха создать собственную действенную систему сдержек и противовесов, которая обезопасит нас от чрезмерной концентрации власти.

Долгая война побуждает делать все одновременно: воевать, реформироваться, планировать будущее. Потому что все это - одинаково важные составляющие нашей победы. Потому что чем дольше продлится война, тем больше будет зависеть от нас, и меньше – от наших союзников и партнеров.

Мы должны выйти из этой войны другими: в ее горниле закаляется наша зрелость. Реформы, внешнеполитический прагматизм, преданность основополагающим принципам демократии, эффективность и прозрачность в деятельности органов власти, социальная справедливость – такие же составляющие нашей победы, как и героизм тем, кто в шанцах, как и западная помощь.

Умение думать, планировать и играть в долгую становятся ключевым фактором, от которого будет зависеть исход долгой российско-украинской войны...

Источник

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред