Двухдневный визит российского диктатора Путина в Индию не стоит рассматривать как внезапную реакцию на переговоры в Москве со специальным посланником США Стивом Уиткоффом и Джаредом Кушнером. Утверждение, что Путин поехал в Индию сразу после их визита, является неправильным: приезд Уиткоффа был экспромтом, тогда как межгосударственный визит Путина готовили минимум полгода. Соответственно, повестка дня переговоров Путина с Моди также формировалась в течение полугодия и охватывала широкий спектр накопленных вопросов - от колебаний Индии между Россией и Западом в сфере закупки энергоносителей до военно-технического сотрудничества и геополитического взаимодействия.
Тот факт, что Россия была заинтересована в поездке в Индию после периода интенсивных контактов с Китаем, свидетельствует о стремлении Москвы подчеркнуть свою роль как отдельного центра силы. Кремль пытается демонстрировать, что Россия способна поддерживать баланс во взаимодействии с глобальными игроками и остается субъектом, с которым ведут диалог и вместе выстраивают будущий миропорядок. Для Путина этот межгосударственный визит был архиважным - в отличие от участия в онлайн-саммитах БРИКС или визитов на военные парады к Си Цзиньпину, а именно визита в Индию, которая является самостоятельным глобальным игроком, мощный центр силы в Азии, который все больше усиливается и конкурирует с Китаем. Такими визитами Путин стремится демонстрировать, что он взаимодействует с Трампом несмотря на войну в Украине, имеет специфическое партнерство с Китаем и одновременно восстанавливает прогнозируемые отношения с Индией.
Между странами накопилось много проблем, значительная часть из которых связана с санкциями. Индия хочет понять, какие дополнительные выгоды она может получить от России в случае риска нарушения санкционных режимов. Для Моди это важно, поскольку Индия интегрирована в мировой рынок ориентировочно на 35% (значительно меньше, чем Китай), зависит от западных технологий и в случае жестких санкций может получить серьезный удар по экономике и обороноспособности. Хотя Индия имеет определенную самодостаточность - собственные производства, полезные ископаемые и замкнутые циклы - ее модель развития невозможна без интеграции в западные рынки и капитал.
В то же время Индия имеет собственную позицию, отличную от западной. Моди неоднократно подчеркивал, что Индия разрывает путы неоколониализма, и эпоха тонких зависимостей проходит: если когда-то Индия только приобретала независимость, то сейчас она является субъектом, который окончательно избавляется от неоколониальных влияний. Именно поэтому этот визит стал "показным праздником" российского влияния и попыткой Кремля приобщиться к формированию новой архитектуры мира, в которой Россия, Индия, Китай и США выступают субъектами, с которыми Путин пытается вести разговор на равных.
Такие процессы подрывают единство Запада, ослабляют санкционные режимы и создают угрозы для глобальной безопасности. Для Украины это опасно из-за того, что на Индию ориентируется значительная часть стран глобального Юга: если Индия демонстрирует готовность взаимодействовать с Кремлем, это нормализует образ Путина в глазах других государств.
В этом контексте важно взаимодействие между Индией и европейскими и американскими партнерами. В отличие от попыток Запада диктовать условия, Моди благодаря контактам с Путиным может говорить с позиции: "Не диктуйте мне, а предложите что-то. Россия уже предложила - теперь ваша очередь". Это ужасно раздражает Европу, поскольку перечеркивает ее субъектность как модератора безопасности и экономики в Индийском и Тихом океанах. Индия же тем временем усиливает свои позиции.
Однако Индия не является союзником России. Она лишь участница ШОС и пытается выстраивать коммуникацию с РФ с точки зрения балансов между интересами великих держав. В чувствительных вопросах на международных площадках Нью-Дели обычно воздерживается или не голосует, но не переходит на российскую сторону. Моди был едва ли не единственным, кто на нескольких саммитах задавал Путину вопрос о необходимости ускорить переговорный процесс по завершению войны - чего не делал Си Цзиньпин. Индия это себе позволяет, потому что у нее есть более широкое пространство для маневра из-за отсутствия патрон-клиентских отношений с Россией, а Москва не может предложить ей ничего настолько значимого, чтобы купить лояльность Индии. Поэтому чрезмерного сближения между Индией и Россией, несмотря на все реверансы и русскоязычные посты Моди в соцсетях, не наблюдается. Существуют традиционные точки соприкосновения, которые просто снова прорабатываются.
Запад не предложил Индии альтернативных решений, которые могли бы перекрыть российские предложения, прежде всего в военно-технической сфере - истребители, ракеты, дроны, корабли. Индия испытывает дефицит в этих секторах, особенно на фоне столкновений с Пакистаном, в некоторых аспектах даже отстает от него. А также должна отвечать на стремительный рост военной мощи Китая, который запускает новые штурмовики и гиперзвуковые ракеты. Внутренних мощностей Индии для этого недостаточно, а Запад не предлагает решений. Поэтому Индия обращается к России и получает нужное, даже несмотря на риски санкций.
Утверждения Трампа о якобы договоренности с Индией о прекращении закупок российской нефти не подтверждены никакими документами или официальными решениями. Европа и США также не предоставили конкретных предложений, на которые Индия уже согласилась. Формально удалось временно уменьшить импорт российской нефти, но после перестройки логистики закупки возобновились: некоторые НПЗ временно перешли на другую нефть, но впоследствии вернулись к российской.
В этой конкуренции за Индию между Западом и Россией Запад рискует проиграть. Индия может либо укрепить субъектность и уменьшить зависимость от Запада, либо углубить сотрудничество со странами глобального Юга и даже пересмотреть отношения с Китаем.
В то же время уже на следующей неделе или через неделю могут состояться широкие консультации между европейскими партнерами и США по Украине. Это может стать этапом перехода переговоров на новое качество - и между Украиной и США, и в целом в более широком формате. Это может быть формат "тройки" или выход на конкретный документ.
Алгоритм может быть таким: сначала Украина подписывает рамочные документы с США, затем - с ЕС или с отдельными европейскими странами (членами НАТО или вне НАТО), а также с Великобританией. Далее, когда Россия подпишет подобные документы с США и Европой, Украина вступает в прямой диалог с Россией. Эта логика соответствует американской "челночной дипломатии": сначала США получают максимум для себя, а потом пытаются выторговать что-то и для Украины - но делая это через торговлю нашими интересами. Рассчитывать на то, что США будут защищать наши интересы и предлагать настоящие гарантии безопасности, не стоит.
Поэтому ключевая задача Украины - сформировать элементы гарантий так, чтобы они не имели двойной трактовки и чтобы не повторилась ситуация Будапештского меморандума. Речь идет не о политических заверениях, а о гарантиях, которые будут требовать автоматических действий. Именно это должна обеспечить наша переговорная группа совместно с европейскими партнерами.
Виталий Кулик, директор Центра исследований проблем гражданского общества, политический эксперт, специально для Главреда
О персоне: Виталий Кулик
Виталий Кулик (22 сентября 1976, Киев) - украинский политический эксперт, бывший главный консультант Национального Института проблем международной безопасности при СНБО. С 1998 года и по сей день - директор Центра исследований проблем гражданского общества.
Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред
Читать Главред в Telegram
Читать Главред в Viber
