Главное отличие между Украиной и Израилем

Украину иногда сравнивают с Израилем. Мол, украинцам — как и евреям когда-то-приходится строить государство по соседству с могущественным противником. Но при всей привлекательности такого сравнения — оно прихрамывает.

Евреям, строившим Израиль в середине прошлого века, в чем-то было даже проще. Им противостоял враг, не имевший к новому государству никаких сантиментов. Именно поэтому им было легче: противник был слишком другой, чтобы можно было ошибаться в отношении него. Ведь речь шла о физическом выживании.

Вся логика существования Израиля укладывалась в формулу премьер-министра страны Голды Меир: "Мы хотим жить. Наши соседи хотят видеть нас мертвыми. Это оставляет не очень много пространства для компромисса". При таком положении у евреев просто не было выбора. Можно было победить, построить государство и сделать его эффективным. Или же проиграть и сгинуть.

Читайте такжеУкраина стоит перед выбором: путь Израиля или ФинляндииНаверное, именно в этом заключается ключевое различие между Украиной и Израилем. Москва не ставит перед собой тех задач, которые ставили соседи официального Тель-Авива. Она не хочет согнать со света соседнее государство или сбросить украинцев в море. Кремлевская программа минимум — превратить Украину в свой протекторат, лишить субъектности и доказать ее несостоятельность. Программа максимум - чтобы украинцы провозгласили себя "русскими".

И в этом сценарии главный вопрос восходит не к физическому выживанию, а к идентичности. Которой многие готовы пожертвовать. Потому что легко жертвовать тем, чего у тебя нет. Особенно когда есть иллюзия, что в случае поражения твоей страны — лично для тебя ничего не изменится.

Абстрактный украинский обыватель может тешить себя иллюзией, что лично с ним ничего ужасного не произойдет. Что в случае капитуляции Украины всего лишь наступит перемирие, исчезнут мартирологи, а бюджет армии вернется к скромным довоенным объемам. Что пойдут инвестиции, откроются российские рынки и возобновится экономическое партнерство. И под влиянием таких иллюзий он готов устало отвергать любые аргументы и настаивать, что "персональное" важнее "коллективного".

Сторонники такого подхода никогда не поймут, что сейчас решается вопрос не только идентичности и языка. На кону между прочим вопрос и того-таки экономического благосостояния, что его обыватель привык ставить во главу угла. Потому что мы наблюдаем ничто иное, как битву Украины за право покинуть мир неэффективных экономик и неповоротливых политических систем.

Россия могла притворяться эффективной только при высоких ценах на нефть. Именно они были одним из двух реальных "духовных скреп", обеспечивавших целостность страны, — другим остается ядерное оружие. Именно эти вещи сдерживают российскую систему от критической центробежности. Но как только цены на нефть упали, мы стали свидетелями того, как некогда привлекательная социальная реальность стала рассыпаться.

В течение "нулевых" российский социальный договор многих завораживал. Он предусматривал отказ россиян от политических свобод в обмен на экономическое благополучие. Но эта реальность закончилась тогда, когда цены на нефть обвалились. В этот момент выяснилось, что экономическое благосостояние закончилось, а отказ от политических свобод — сохранился. Более того, власти в РФ объявили об одностороннем выходе из старого социального договора. Теперь от политических прав и прав россиянам предложено отказаться в обмен на "государственное величие". Которую уже не удастся потрогать, съесть или положить на банковский счет.

Читайте такжеРусские, вы граждане рейха теперь официально

К тому же это эфемерное достояние россияне получили пакетом с привычной неэффективной политической моделью. Которая трактует любое сомнение как бунт. Которая в патриотическом чаду принимает безумные решения. Современная Россия превратилась в страну, где на граждан возложили расходы, на которые они не соглашались, но и опротестовать не могут. Потому что еще в "нулевые" добровольно согласились пожертвовать своим правом на "особое мнение".

То, за что сегодня воюет Украина — это не только право на идентичность, язык и историю. Это еще и битва за переход к другим правилам игры. Это битва не только с внешним агрессором, но и с внутренней неэффективностью, умноженной на коррупцию. Эта битва будет продолжительна, прогресс будет перемежаться с отступлениями, но мы можем спорить разве что о скорости движения, а не о его векторе.

Альтернативы этому пути просто нет. Капитуляция перед Россией не будет означать обмен идентичности на процветание. Проигрыш будет означать потерю шансов на комфортное существование. Потому что русские протектораты не живут зажиточнее, чем метрополия.

А современная РФ является страной, где вся внутренняя дискуссия исчерпывается вопросом: "На ком экономить в первую очередь?".

Победа России будет означать только то, что украинское будущее будет перечеркнуто. Окна возможностей закроются. Попытка построить государство для гражданина терпит крах. У РФ нет денег, чтобы создавать из укрощенных стран витрины - и потому капитуляция Киева будет означать поражение не только нынешнего поколения украинских граждан, но и следующего.

Именно поэтому Израилю в чем-то было проще. Потому что у них изначально не было иллюзий относительно того, что ждет евреев в случае поражения. И сравнивать опыт двух стран можно будет только тогда, когда таких иллюзий не останется у украинцев.

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред