Цивилизационный выбор Украины: где наше место?

У меня есть мечта - написать когда-то книгу "Почему Украине удалось". Как Джо Стадвелл и его работа: "почему Азии удалось". Ведь, экономическая модель, которую я освещаю в своих статьях - это не о конкретном уровне налогов.

Речь идет о цивилизационном выборе. Где наше место? Страна-донор, которая после выжимки демографического потенциала превратится в страну - поле, на котором будет расти только подсолнечник и кукуруза. С городами-призраками, как руины бывшей цивилизации ацтеков и майя. С остатками некогда высокого цивилизационного уровня развития в виде остовов башен - охладителей мертвых АЭС. Страна с высокоразвитой экономикой, образованием, наукой и медициной. С богатым и солидарным обществом?

Рекомендуем:

"Дешевый сырьевой придаток": после победы ВСУ Китай захватит ресурсы РФ - эксперт

Это и есть цивилизационный выбор. Представим, что во время Гражданской войны в США одержал победу Юг: эта страна превратилась бы в Аргентину Северной Америки. Но одержал победу Север. И США стали самой мощной экономикой мира. То, кем ты станешь определяет не только набор твоих базовых характеристик, но и, прежде всего, выбор, который ты делаешь на точках исторической бифуркации.

Возвращаясь к Стадвеллу: "современному экономисту, привычному к идеям свободных рынков, где все участники являются победителями, политика защиты отечественной промышленности путем принуждения к экспорту может показаться преступной". В богатых странах мы живем с верой в то, что богатство является результатом конкуренции. Поразительная правда, однако, заключается в том, что каждое экономически успешное общество на определенных этапах его формирования можно обвинить в протекционизме. За пределами аномальных оффшорно-финансовых гаваней, подобных Гонконгу и Сингапуру, в мире не существует экономики, достигшей наивысшего уровня развития лишь благодаря реализации политики свободной торговли.

Именно Тюдоровская Британия стала пионером протекционизма и субсидий как инструментов индустриализации в 16 веке. Правительство налагало налоги на экспорт необработанной шерсти и импорт одежды, чтобы поддерживать британское производство шерстяного текстиля, ориентированного на экспорт.

Франция применила аналогичные стратегии в 17 веке. Независимые Соединенные Штаты отбивались от владельцев южных плантаций, которые отдавали предпочтение экспорту товарных культур и импорту промышленной продукции, - чтобы подражать опыту протекционистских индустриальных держав.

Действительно, историк и экономист Пол Байрох назвал Соединенные Штаты "страной-матерью современного протекционизма и его крепостью". Пруссия со времен Фридриха Великого в 18 веке и объединенная Германия расширила промышленную интервенционалистскую политику в Европе. Соответственно, немецкий протекционизм оказал большое влияние на Японию эпохи Мэйдзи. "От себя добавлю, что своеобразная борьба идей в американской парадигме" Север-Юг " происходила и у нас примерно последних 20 лет.

Условному "югу" нужен свободный экспорт сырья, а условному "северу" - промышленная политика и протекционизм для наращивания конкурентных преимуществ и экономических мышц. И пока, сырьевая модель развития побеждает. Что оставляет надежду?

Что это не выбор общества, а лишь краткосрочные стимулы в получении сверхприбылей политическими и бизнес-группами влияния. А значит ситуацию еще можно изменить.

Источник

Наши стандарты: Редакционная политика сайта Главред