С самого утра хожу и никак не могу понять, от чего мой удивлятор заклинило больше. От того ли, что журналисты сливают место жительства начальника Главного управления разведки, которого российская диверсионная группа пыталась взорвать всего год назад. Его место жительства, автомобили прикрытия, маршрут движения, время движения, предпринимаемые меры безопасности… Ну, то есть полный набор. С фоточками. В тот момент, когда Россия концентрирует войска и подумывает осуществить уже полномасштабное вторжение. Руководителя главного управления разведки. Взорванного год назад.
То ли от того, что этот руководитель разведки живет в одном доме с человеком, у которого есть российский паспорт, депутат Валуев в анамнезе, борьба с наркоманией и жена секретарь Зеленского, и к которому у общества теперь есть вопросы. То ли от того, что этот человек, к которому есть вопросы, проживает в доме человека, которого обоснованно подозревают в обналичивании мутных денег.
То ли от того, что руководитель разведки признает проживание в этом доме человека, которого подозревают в обналичивании мутных денег, с человеком, к которому есть вопросы по поводу…
Ну, тут страйк. Я, наверное, уже слишком долго живу в мире с работающими законами, потому что ни одну из этих ситуаций я не могу представить в стране моего нынешнего проживания. Вот, принципе.
Я не могу представить, чтоб журналисты разгласили место проживания местного главы разведки. Я думаю, они уже сидели бы. Сразу. Влет.
Не могу представить, чтобы глава разведки жил в съемном доме с гражданином страны, с которой идет война. Он был бы как минимум отстранен. Сразу. Влет.
Даже нет, он не был бы отстранен. Такая ситуация была бы просто не возможна. По определению. Не могу представить, чтобы это был дом человека, которого обвиняют в обналичке денег. И чтобы глава разведки сам признавал это.
Читать такжеМатерил полицейских, которые его "не узнавали": замминистра МВД Гогилашвили лишился своей должностиНа эту ситуацию мой организм отвечает только одной реакцией - делает лицо как у этого норвежского короля девятого века на картинке, отходит к окну, оборачивается, и курит. Оборачивается, и курит. Оборачивается, и курит…
Максим Горюнов шутит, что это Рюрик после года правления славянами. Теперь вполне допускаю. Но самое главное - я в этой ситуации уже никому не верю.
А бог его знает, вдруг через две недели выяснится, что Гогилашвили - отличный чувак, патриот, а на блок-посте в Харькове он оказался потому, что ехал на фронт захватывать какого-нибудь очередного Цемаха или, там, очередные клистроны завозить, вместе с Будановым, который и сидел во второй машине, поэтому и охрана от ГУР была. А российский паспорт - ну, что российский паспорт. У меня вот тоже российский паспорт. Вот черт его теперь знает. Может, это хороший герой.
Я не верю теперь руководителю разведки, который живет в одном доме, принадлежащем человеку, который, с человеком с российским паспортом, которого…
Я не верю Гогилашвили с его Валуевым и женой на заседаниях по гостайне.
А, главное, я теперь не верю в систему.
Точнее, в её существование.
И вот лично для меня сейчас репутационный крах институциональности произошел. Мне не за что зацепиться в этом клубке. Я пытаюсь найти в этой истории хоть какую-то спасительную соломинку - не для того даже, чтобы хоть как-то оправдать весь этот адище хотя бы в своей голове, а для того, чтобы просто хоть понять его - и не могу.