Три года назад я летел с друзьями в Индию.
На пересадке в Дубае столкнулись две очереди - тысячи людей, летевших из Азии - в масках, рукавицах и даже в специальных защитных костюмах, которые смотрели на нас выпученными глазами, как на сумасшедших, и тысячи нас, летевших в Азию - в шортах, футболках, тапочках, и хохотавших из перепуганных «азиатов», чуть не падая с ног.
Тогда мы еще не знали, что через месяц ВОЗ объявит пандемию короновируса и человечество посыпется.
То, что мы все поделились относительно ограничений на две огромные группы: категорически "за" и категорически "против" показывает, что пандемия ковида разоблачила очень фундаментальные противоречия в деле по отношению к жизни как таковой:
- свобода или безопасность?
Что приятно поразило воображение?
Две вещи:
- темпы добровольного отказа от главных достояний человечества (прав и свобод);
- темпы, с которыми нам навязали новые обязанности и формы контроля (прививки и допуски).
Оказалось, что очень много людей отягощается избытком свободы и, одновременно, считают, что не бывает достаточной безопасности.
Это, вообще-то, очень плохой признак - лучшая основа для диктатур разного тип - от тупых до цифровых.
Диктатуры всегда торгуют безопасностью - сначала создавая угрозу.
То есть, вопреки многим теориям, свобода вовсе не является непременным стремлением человека.
Скорее, свобода это - избыточная конструкция над темой выживания.
Свобода требует воображения, и конфликт между свободой и безопасностью, это наглядная форма конфликта между материальным и идеальным.
Пандемия показала, что политики, как правило, нацелены на отстающее большинство, чем на стремящееся меньшинство.
Пандемия почти утвердила человечество, в качестве развращенной, перепуганной толпы, и политику - как руководящую силу, радостно лишившуюся морали в пользу материи.
Это был приговор.
Но этот приговор разорвала пополам Украина.
Вопреки общему согласию на нашу гибель, украинцы оказали сопротивление.
Мы начали бороться за ценности в ситуации, которую мир считал безнадежной с материальной точки зрения.
Нам предложили "ковидный выбор":
- откажитесь от свободы в пользу выживания.
Но мы взбунтовались.
Через год после этого нет ковидной истерии, но самое главное - нет больше «ковидного выбора».
Сегодня общее место - это приоритет ценностей над целесообразностью и идеальнонго над материальным.
Человечество перевоспитали за год.
У человечества снова появилась надежда.
И эту надежду зовут "Украина".