По поводу ситуации в Херсонской области есть разные точки зрения специалистов, а сам Генеральный штаб особо не комментирует ситуацию на фронте и действия ВСУ, а также не рекомендует это делать кому-либо другому, даже из лучших побуждений. Это общепринятая практика при ведении боевых действий.
Наш верховный главнокомандующий Владимир Зеленский более месяца назад поставил перед главнокомандующим ВСУ генералом Залужным задачу – подготовиться и освободить юг Украины. Что, собственно, и делалось. Ведь для проведения контрнаступления на этом направлении нужны резервы, планирование, обеспечение. Однако главным элементом этой подготовки было уничтожение складов противника с вооружениями, техникой, боеприпасами, горюче-смазочными материалами и т.д., а также нанесение ударов по логистическим путям.
Вообще, сложно характеризовать события в нынешней войне по-старому, в привычной терминологии. И сложно сказать, что сейчас идет контрнаступление украинских войск. Нынешняя война России и Украины – совершенно новая, другая. Это самая крупная в Европе война после Второй мировой, и в ней множество новых элементов. Хотя Россия воюет по-старому: она по-прежнему отправляет толпы своих солдат и продвигается фронтами. Всё, как во Вторую мировую войну. Здесь же все иначе.
Я бы характеризовал происходящее на Херсонщине не как начало контрнаступательной операции, а как наступательную деятельность, которая ведется с 29 августа на трех и более направлениях.
Группировка противника на правобережье Херсонщины насчитывает около 25 тысяч солдат. Причем она, в свою очередь, делится пополам рекой Ингулец – на северную и южную. В таких условиях вести оборону россиянам очень непросто. Потому, с военной точки зрения, нам было бы неправильным не воспользоваться столь невыгодным положением российской группировки войск. Однако все это очень тяжелая военная работа и сложная задача.
Действия ВСУ вынудили противника перегруппироваться и перебросить войска с их главного направления – донецкого – на юг, то есть на южнобужское, херсонское и запорожское направления. Потому Россия сняла 15 тысяч солдат с донецкого направления, 10 тысяч – из-под Изюма…
Прежде всего, это говорит о перехвате инициативы Вооруженными силами Украины.
События в Крыму, то есть нанесение ударов по военным базам на полуострове, логистическим путям и авиационным базам, где были ударные средства ВС РФ, тоже являются подготовкой к контрнаступательным действиям украинской армии на юге.
Как минимум, два эти обстоятельства вынудили противника перегруппироваться и перебрасывать силы.
Как князь Святослав предупреждал: "Иду на вы!", так и наше военно-политическое руководство, в частности Данилов, заявляло о намерениях вернуть Крым. Подобные вещи очень действуют на противника, это информационно-психологическое воздействие на врага, что является важной составляющей информационной войны.
А когда в Крыму появилось это прекрасное существо – "Бавовнятко", которому все в Украине радуются и поддерживают его, а оно, в свою очередь, помогает ВСУ, россияне с полуострова массово побежали. Из Крыма начали выезжать в РФ многие, в том числе члены семей военнослужащих. А как воевать в Украине тем самым российским военнослужащим, если они знают, что в Крыму такая ситуация? Их больше будет заботить то, как оттуда вовремя вывезти семьи и имущество. Отсюда и известные кадры: "Вообще не хочу уезжать из Крыма… Привыкла, здесь, как в своем доме жили". Конечно, им было комфортно в Крыму все эти восемь лет, а теперь весь этот налаженный быт приходится терять.
Но ничего, пускай в таком спешном режиме и покидают Крым. С точки зрения международного права, россияне незаконно зашли в Украину, в частности, на Крымский полуостров, а потому должны покинуть его.
Так, происходящее в Херсонской области – это начальные действия наступательного характера. Во что они трансформируются дальше – сложно спрогнозировать, это знает только Генштаб. Эмоции и домыслы тут излишни. Ведь мы при этом ведем тяжелейшие бои вокруг Харькова. Горячо и на донецком направлении: Бахмут, Славянск, Краматорск, Марьинка, Авдеевка, Пески – всюду идут тяжелейшие бои.
Следует помнить, что Россия существенно превосходит нас по военному потенциалу. Да, мы значительно уменьшили ее силы в ходе боев и провала путинского блицкрига на севере Украины. Но, несмотря ни на что, потенциал России пока что больше нашего. И нужно быть высокопрофессиональным военнослужащим, чтобы отодвигать врага на отдельных направлениях, хотя бы на херсонском, когда военный потенциал группировки противника гораздо больше, чем наш.
Как это осуществить? В таких условиях мы должны на определенном направлении сосредоточить больше своих возможностей, чем противник: высокоточное оружие, HIMARS и MLRS, 155-миллиметровых гаубиц… При этом у противника будет преимущество над нами в ударных возможностях, например, пушечных, ствольных и реактивных, причем в 5-10 раз.
Вот в таких условиях мы ведем тяжелейшие бои, останавливаем противника, а также проводим контрнаступательные действия на херсонском направлении, освобождая хотя бы часть области. Эту сложную задачу украинская армия сейчас и решает.
Кроме того, нужно иметь в виду, что противник еще с мая готовил резерв – четыре корпуса (приблизительно 25 тысяч человек и 300 танков), но что-то пошло не так, и получился всего один корпус – 3-ий, в поселке Мулино. По разным оценкам, туда удалось набрать 10-15 тысяч военнослужащих. Там есть не только старые танки, но и Т-80, и Т-90. Кое-какая техника имеется. То есть, в России собрали не то, что хотели, но все равно это дополнительная сила. То, что этот корпус собирали с трудом и по частям, тоже характеризует состояние РФ.
В любом случае, если на каком-то направлении создан такой кулак, это позволит осуществлять наступательные действия. Но на каком-то конкретном направлении, потому что на несколько направлений, как это было весной при наступлении на севере Украины, у России сил не хватит. Теперь у РФ совсем другие возможности. Похоже, она планирует на запорожском и, возможно, донецком направлениях усилить свою группировку и выполнить задачу.
Ведь у Путина политические задачи превалируют над объективной военной ситуацией. Поэтому в рядах военных там начались увольнения и перестановки. В частности, Герасимов, начальник генштаба и отец "гибридной войны", был снят через неделю войны, а потом его номинально восстановили, чтобы не создавать панику. Герасимов раз даже пытался выехать на фронт, собирался повоспитывать руководство под Изюмом – еле спасся, а генералы, что были вместе с ним, погибли. Шойгу – по сути, не военный. Поэтому получается, что Путин чуть ли не лично начинает управлять военными действиями в Украине. Правда, недавно приблизил к себе своего охранника со средним образованием – Золотова. Возможно, он заменит Шойгу…
Это говорит о многом, в частности, о том, что Путин оказался в позиции таракана в банке.
Так или иначе, российская группировка в Украине все еще достаточно мощная. Поэтому она наносит нам ощутимые удары, особенно на востоке, в Донецкой области. Хотя Путин, считавший, что Украину как государство нужно уничтожить, а украинцев как нации не существует, что они – не понятно кто, без рода, племени и языка, сейчас вынужден считаться с Украиной и засылает сюда любую агентуру, предлагая Киеву срочные переговоры.
Путину необходимы переговоры. Ведь в случае продолжения войны для него начинаются очень серьезные стратегические негативные последствия. В этих условиях ему хорошо бы остановиться на том, что есть, пока это выгодно и захвачены хоть какие-то территории. Ему нужно постараться все это легитимировать.
Игорь Романенко, генерал-лейтенант запаса, кандидат военных наук, доктор технических наук, профессор, экс-заместитель начальника Генштаба ВСУ специально для Главреда