За эти полгода войны стратегический замысел Российской Федерации по захвату Украины не был реализован. Ни первый его этап, когда русские планировали сначала захватить Киев за три дня, а затем за две недели оккупировать всю территорию страны, ни второй - захват Донецкого региона в формате “спецоперации”. Мы видим, что Россия бьется уже шесть месяцев и те задачи, которые Путин в начале вторжения поставил политическому и военному руководству РФ, не достигнуты.
Когда Путин начал агрессию против Украины, этим он запустил модель уничтожения своего режима, потому как он инициировал не только войну, но в перспективе и свой проигрыш в ней. По всем стратегическим направлениям он уже проигрывает - в военном формате, экономическом и энергетическом.
Еще один вывод шести месяцев войны состоит в том, что за это время произошла консолидация международного сообщества, которое осудило действия РФ и применяет против нее санкции.
У многих руководителей стран (не только западного мира) формируется позиция, что Россия - агрессор, который начал войну с целью захвата территорий, что недопустимо в цивилизованном обществе 21 века, которое руководствуется принципами международного права. Все это указывает на то, что Россию уже не воспринимают как государство и здоровое общество, а Путин воспринимается лишь как руководитель страны-агрессора.
За полгода войны Путин потерял потенциал для реализации своего плана по захвату Украины. Он обманывал сам себя, думая, что в Украине его ждут, и этот самообман укреплялся российскими силовиками. Путин рассчитывал на легкую победу. За эти шесть месяцев он почувствовал, что консолидированный украинский народ и ВСУ дают ему отпор. При этом объединенный Запад предоставляет Украине эффективную помощь новейшими вооружениями, финансами, технологическими и энергетическими ресурсами.
А главное – за это время изменилось видение российских элит, которые рассчитывали, что на этом хайпе они зайдут в Украину, захватят ее ресурсы и будут их контролировать, после чего скажут, что захватили еще одну территорию – так же, как в свое время было с Крымом.
Мы видим, как меняются настроения в России: там начинают осознавать, что "спецоперация" не удалась, что Путин не такой великий, каким был, и 65% россиян уже недовольны войной и хотели бы ее прекращения, потому что не хотят отправлять на нее своих детей и родственников. Часть людей, особенно молодых, выехали за границу и теперь планы по мобилизации не выполняются.
На Россию давят со всех сторон – информационно, дипломатически и неофициально. Даже ближайшие партнеры, приезжающие к Путину, указывают на это, в частности, Шредер и Киссинджер. Все это бьет по авторитету и амбициям Путина, и сегодня он дезориентирован. Он хочет найти вариант "сохранения лица", своего режима и способа оказывать давление на Украину, особенно на союзников, которые, как считает Путин, устали от Украины.
Украина консолидировала все ресурсы, в том числе, человеческие. С марта мы провели массовую мобилизацию. Соответственно, было время для проведения учений, организации формирований по направлениям, которые важны для Украины, было получено новейшее вооружение пятого поколения, которого в России практически нет, прошло обучение наших военных за рубежом (более 40 тысяч) и в других учебных центрах. Это то, что позволяет нам обеспечивать эффективное использование вооружения, техники. Даже западные коллеги говорят о том, что мы используем его эффективнее, чем они в Афганистане и других горячих точках, потому что у нас есть опыт боевых действий.
Боевой ресурс РФ иссяк, потому там мобилизуют людей по губерниям и формируют несколько батальонов. Но эти люди не готовы к эффективным действиям, не имеют опыта, а главное – мотивации. У украинцев, в отличие от россиян, мотивация присутствует, потому что мы на своей земле.
На данный момент, когда позиции РФ на востоке частично ослабли, мы можем пытаться проводить наступательные операции на юге – в Херсонской, Запорожской областях. Есть модели действий, но они должны быть оценены руководством Генштаба, учитывая наши силы и силы противника. Это могут быть масштабные операции с нанесением ударов по аэропортам, складам, штабам, мостам и одномоментным проведением наступательных операций с тыла, флангов, диверсий на оккупированных территориях и фронтальных наступательных операций, которые бы обеспечивали окружение противника. Понятно, что в этой ситуации российские войска были бы вынуждены бежать. Так, например, было во время уничтожения мостов на юге, когда оттуда бежали военные руководители РФ. А если начнется такая масштабная операция, и она, например, продлится в течение суток, то там будет хаос.
Если хотя бы один сектор, южный или восточный, сдвинется, и на тех территориях будет либо массовая сдача в плен, либо россиянам придется бежать, то они уйдут и из других регионов, потому что почувствуют, что началось большое наступление, которое обеспечит им конец.
Это то, что открывает перспективу освобождения не только юга, но и Харьковщины, восточных регионов и, если сложится стратегически позитивная для нас ситуация, обеспечит движение на Крым. Но эти операции нужно готовить. Если объективно оценивать сроки, то это может произойти уже в сентябре-октябре, до наступления холодов.
Поэтому в ближайшие недели, месяцы будут кардинальные изменения в боевой, оперативной ситуации и в формате фронтов на южном, восточном, северном и других направлениях. Это активизирует процесс неофициальных консультаций и, возможно, подготовки будущих сделок, но не на позициях Путина, которые недавно привез Эрдоган, а на позициях Украины и принципах международного права. Это базовые принципы и нам здесь не нужно ничего выдумывать – они предусматривают условия отвода войск, гарантии безопасности и недопущения агрессии в будущем, компенсационные ресурсы, проведение судебных процессов над преступниками (от высшего руководства РФ до рядовых военных, которые совершили преступления на территории Украины). Эта перспектива возможна при условии системных, подготовленных мер военного, дипломатического и оперативного характера.
В целом есть два сценария завершения войны. При первом, положительном, в сентябре-октябре могут быть мощные наступательные операции, освобождение территорий и заключение соглашений на условиях Украины. Второй сценарий предполагает, что процесс затянется, и мы не сумеем достаточно консолидировать силы и вести наступательные операции. В этом случае война затянется. Она попеременно будет носить то оборонный, то наступательный, то контрнаступательный характер. Тогда все может затянуться на полгода-год.
Николай Маломуж, бывший председатель Службы внешней разведки Украины, генерал армии Украины, специально для Главреда