Кремль после официального вступления Владимира Путина на пост президента РФ столкнулся с двумя главными проблемами: как решить вопрос преемника и не допустить переворота. С середины 2000-х годов силовики всегда играли лидирующую роль в системе, но постоянная конкуренция за потоки время от времени усиливала разные группы внутри самих силовых структур, которые росли и могли претендовать в иерархии на более высокие позиции. Ставки высоки и система требует от ее арбитра, которым выступает Путин, принятия решений.
Прошлым летом одна из групп решила сыграть ва-банк. Мятеж Пригожина показал, что в системе есть очень влиятельные лица, которые способны сыграть свою партию в нужный момент. И этот момент может стать неожиданным даже для Путина. Система сдержек противовесов дала сбой, и Кремлю стало понятно, что назрели перемены. Вряд ли мятеж можно назвать спектаклем: когда запускается такой маховик, последствия становятся абсолютно непредсказуемыми для всех. Вне зависимости от того, кто и какие играет роли.
Фокус мятежа Пригожина заключается в том, что он усилил противостояние между башнями Кремля и, по состоянию на сейчас, вернул Путину главную распорядительную роль. До новой линии раскола, поскольку нынешние перестановки способны привести к последствиям. Спецслужбы сразу не получили то, чего хотели, а фигуры, которые стоят за Минобороны, непременно будут претендовать на реванш. Все, что происходит сейчас с военным ведомством – лишение МО огромных потоков и влияния.
Назначение Андрея Белоусова на пост министра обороны вместо Сергея Шойгу и отставка Николая Патрушева с должности секретаря Совбеза, на первый взгляд, стали неожиданным ходом. Но кадровые рокировки вполне объяснимы.
Белоусов, которого считают человеком Путина, не обладает весомыми аппаратными возможностями и рычагами, позволяющими взять Министерство обороны под полный контроль. Он не будет представлять опасности для власти Путина и позволит тому полностью контролировать ситуацию в ведомстве. Путин не отдал Минобороны под влияние спецслужб и решил, как главнокомандующий армией, держать под контролем ведомство при помощи своей команды.
Перевод Патрушева с должности секретаря Совбеза и назначение помощником Путина продиктовано необходимостью сдерживания силовиков. Аппаратный вес Патрушева слишком большой, а сам Совбез в кризисных обстоятельствах способен стать главным центром власти в России. Чтобы снизить риски дестабилизации ситуации и выхода борьбы за приемлемые для системы рамки, Патрушев назначен помощником Путина, а сына Патрушева повысили до вице-премьера.
Выгодной кандидатурой секретаря потенциально опасного Совбеза в сложившейся конфигурации стал Сергей Шойгу. Фигура Шойгу по-прежнему может обладать серьезным весом, но теперь все его действия, из-за уголовных дел против ближайшего окружения, будут под контролем. Кремль вынужден оставлять Шойгу в игре, причем не на самых последних ролях, чтобы не спровоцировать новые конфликты.
Кадровые перестановки показывают, что Путин пытается восстановить баланс в системе. Обвинить Шойгу во всех провалах армии Кремль так и не решился, но в то же время Министерство обороны полностью под контроль спецслужб не отдали. Белоусова позиционируют как равноудаленную от всех групп и приближенную к Путину фигуру. Взяв напрямую под свой контроль оборонное ведомство Путин рискует тем, что теперь все вопросы будут не к Шойгу, а именно к Путину. Менеджер и экономист Белоусов – явно не громоотвод в этой ситуации.
Проблему борьбы внутри Кремля пока удалось временно купировать. Все шаги Путина направлены на то, чтобы ни одна из группировок не организовала новый мятеж. Чтобы не допустить потрясений, проводятся точечные отставки в Минобороны, также увольняются люди, которые были связаны с Шойгу. Но для того, чтобы сохранить равновесие, в обойму так и не вернули генерала Суровикина, оставили в системе Патрушева, повысили его сына в правительстве, нашли должность для сына Ковальчука, а Алексея Дюмина, которому прочили кресло министра обороны, назначили помощником Путина.
Противостояние групп усиливает проблему поиска преемника Путина. Пока что Путин вернул способность быть арбитром, но никто не может дать гарантии того, что следующий российский президент сможет не допустить событий по аналогу с мятежом Пригожина.
Последние несколько лет вероятными преемниками Путина называют именно Дюмина и сына Патрушева – Дмитрия Патрушева. Однако фигура Дюмина выглядит более весомой.
В пользу кандидатуры Дюмина можно назвать сразу несколько аргументов.
Дюмин был охранником Путина и выполнял его "особые поручения". Дюмин давно проверенный, лояльный и "свой". Более того, он считается компромиссной фигурой с широкими связями в среде силовиков. Такая репутация указывает на то, что Дюмин потенциально способен быть распределителем ресурсов среди групп – выполнять главную функцию президента в системе. Держать баланс.
Поскольку Дюмин близок к Путину, главе Кремля будет выгодно передать ему власть – Дюмин сможет стать гарантом его безопасности и возможного сохранения Путиным своей роли в новой политической конфигурации, которая будет вырабатываться после того, как он покинет пост президента.
Еще один довод в пользу того, что сам Путин и его ближайшее по состоянию на данный момент окружение видит преемником именно Дюмина, это решение не назначать его на пост министра обороны. Роль руководителя Минобороны страны, которая ведет неудачную войну, быстро обнулила бы политические перспективы Дюмина. Несколько острых вызовов или же пару лет на посту привели бы к тому, что Дюмина стало бы невозможно провести через выборы. На "сбитого летчика" без опыта публичной политики и узнаваемого избирателем в негативном контексте, даже на декоративных выборах в России вряд ли кто-либо решился бы сделать ставку.
И последний, самый главный аргумент – назначение Дюмина секретарем Госсовета. Органа, секретарем которого в будущем может стать сам Путин, когда уйдет на политическую пенсию.
На первый взгляд, Госсовет – неприметный орган власти и его решения носят рекомендательный характер. Основная функция – решение вопросов взаимодействия и работы органов государственной власти. Но это некий арбитражный коллективный орган власти, который может стать определяющим в системе в случае острого кризиса.
Например, когда исполнительная или законодательная власть по каким-либо причинам не смогут выполнять свои функции, а вся государственная машина пойдет под откос. Госсовет брошен на стол для того, чтобы обеспечить будущую передачу власти преемнику и не допустить управленческого хаоса, как было во время попытки мятежа Пригожина.
И Дюмин на этой должности получит возможность стать публичным политиком, что ему и нужно для того, чтобы превратиться в преемника. Патронат Путина позволит Дюмину и уже его команде сосредоточить в своих руках очень широкое формальное и неформальное влияние. У Дюмина появится шанс стать политическим тяжеловесом. Медийное влияние помощника Путина будет постепенно расти, он начнет озвучивать абстрактные и популярные вещи, отчитываться о проделанной работе, но его имя не будут связывать с неудачами, как было бы на посту министра обороны.
Дюмин включится в борьбу башен Кремля. Влияние поспособствует вмешательству в широкий спектр вопросов, включая контроль над потоками. Начнет налаживать работу с регионами – в Тульской и Самарской области уже назначены его протеже. Губернаторы очень важны для будущей президентской кампании, а коммуникация с ними для Дюмина не составит труда.
В целом, похоже, Путин уже начал операцию "Преемник" и его ближайшее окружение сделало ставку на Дюмина. Чтобы не допустить переворотов и кризисных моментов, Дюмина назначили смотрящим за всем политическим процессом в России и допустили до невидимых конфигураций в Кремле. Окружение Путина попытается убедить кремлевские башни в том, что Дюмин – оптимальная и равноудаленная от всех кандидатура, способная обеспечить арбитраж, чтобы группы в борьбе за потоки не перебили друг друга.
Но здесь возникает очень интересный вопрос: а согласны ли с таким раскладом все башни Кремля? Дюмин будет вмешиваться во множество процессов, что неминуемо приведет к конфликтам. Устраивает ли это Патрушева, который наверняка видит преемником своего сына? Или Ковальчука, влияние которого снизилось после удара по Шойгу? Как отреагируют генералы на чистки в Минобороны и что они думают по поводу преемника?
Все эти проблемы будут порождать новые линии расколов.